Кот подходит и говорит:

— Выпусти на балкон! Там птички порхают, будет весело.
У кота язык не гибкий, губ совсем нет, артикуляция ни к чёрту. Но я понимаю его речь. Он все фразы подкрепляет жестами. Например, знаменитым печальным взглядом в пустую миску. Он самый понятный оратор в семье.

Бабуля наоборот, тридцать лет преподаёт, дикция отличная. Но говорит непонятно, потому что всегда сквозь стены и двери, из кухни в комнату, сквозь грохот посуды, шипящий в сковороде лук и поющий телевизор. Она спрашивает:

— Маша, ты в Рим-то хочешь ехать?
Маша отвечает, ориентируясь не на смысл, а на рифму к слову «ехать»:
— Да! Я хочу, чтобы было лето!
Она не видит бабулиной мимики, соответствующей слову «Рим». Ляля тоже общается. Она кричит из ванной:

— И я хочу Лего!

Тут бабуля запевает «Розпрягайте хлопцi коней», а дети подпевают песню про ёлочку. Мы любим хоровые композиции и взаимопонимание.

Русские вообще не различают слов, если не видят собеседника. Они даже стиральной машине не верят, если в той нет окна, где в прямом эфире крутятся трусы. Зато стиральная машина с окном очень убедительна и многим заменяет камин.