Пятница, 12 января, 6 часов утра, ночь ещё, практически. За бортом минус 30. Проводил жену на остановку, иду обратно. На крыльце своего дома стоит местный маргинал Олежка. - Олега, здорова! – кричу. В ответ – тишина. Завернул к нему во двор, может, что неладное стряслось, раз молчит. Подхожу - картина маслом: Олежка в распахнутом ватнике на голое тело, в трусах и шлёпанцах на босу ногу, с бутылкой «Джека Дэниэлса» в одной руке и с сигарой в другой, подняв глаза к звёздному небу и не замечая меня, в полголоса декламирует: «Среди миров, в мерцании светил Одной Звезды я повторяю имя... Не потому, чтоб я Ее любил, А потому, что я томлюсь с другими. И если мне сомненье тяжело, Я у Нее одной молю ответа, Не потому, что от Нее светло, А потому, что с Ней не надо света». Сделав хороший глоток из бутылки и затянувшись сигарой, продолжил монолог: «Мда, вот так и живём – от пятницы до пятницы, не разгибаясь и не поднимая головы… - Снова поднёся бутылку к губам, - виски – напиток богов, а эти идиоты в него лёд кладут. Здорова, Димка! А астрономию зря из школьной программы исключили…» Олежка бросил опустевшую стеклотару в снег и «растворился» в облаке пара, повалившего из открывшейся двери… Вот так морозным зимним утром, когда небосвод от края до края сияет звёздами, под виски и сигару раскрывается душа русского человека с неожиданной стороны.