Великий композитор Александр Константинович Глазунов больше двадцати лет был профессором Петербургской консерватории, а с 1905 года - ее директором. Глазунов пользовался огромным авторитетом у студентов. Полный и величественный, Глазунов медленно проходил по консерваторскому коридору, погрузившись в свои мысли и держа в руке неизменную сигару, оставлявшую приятный аромат. Студенты принюхивались и говорили: «Здесь прошел директор», а Глазунов любил повторять: «Можно критиковать мои сочинения, но нельзя отрицать, что я замечательный директор консерватории».
Глазунов действительно был замечательным директором: он отдавал свое жалованье на стипендии ученикам, при царе просил за учеников, которых собирались высылать за революционную деятельность, а при большевиках выбивал пайки одаренным студентам. Однажды, в голодном 1921-м году он явился к Максиму Горькому с очередной просьбой о пайке юному дарованию.
- Скрипач или пианист? – спросил Горький.
- Композитор.
- Сколько же ему лет?
- Пятнадцатый. Сын учительницы музыки... Он принес мне свои опусы.
- Нравится?
- Отвратительно! Это первая музыка, которую я не слышу, читая партитуру.
- Почему же вы пришли?
- Мне не нравится. Что же, очень жаль. Время принадлежит этому мальчику, а не мне. Надо устроить академический паек.
- Записываю. Как фамилия?
- Шостакович.