Великий композитор Александр Константинович Глазунов больше двадцати лет был профессором Петербургской консерватории, а с 1905 года - ее директором. Глазунов пользовался огромным авторитетом у студентов. Полный и величественный, Глазунов медленно проходил по консерваторскому коридору, погрузившись в свои мысли и держа в руке неизменную сигару, оставлявшую приятный аромат. Студенты принюхивались и говорили: «Здесь прошел директор», а Глазунов любил повторять: «Можно критиковать мои сочинения, но нельзя отрицать, что я замечательный директор консерватории». Глазунов действительно был замечательным директором: он отдавал свое жалованье на стипендии ученикам, при царе просил за учеников, которых собирались высылать за революционную деятельность, а при большевиках выбивал пайки одаренным студентам. Однажды, в голодном 1921-м году он явился к Максиму Горькому с очередной просьбой о пайке юному дарованию. - Скрипач или пианист? – спросил Горький. - Композитор. - Сколько же ему лет? - Пятнадцатый. Сын учительницы музыки... Он принес мне свои опусы. - Нравится? - Отвратительно! Это первая музыка, которую я не слышу, читая партитуру. - Почему же вы пришли? - Мне не нравится. Что же, очень жаль. Время принадлежит этому мальчику, а не мне. Надо устроить академический паек. - Записываю. Как фамилия? - Шостакович.