ещё немного истории.

на сей раз немного о роли Польши в предверьи Великой отечественной войны. "Гиена Восточной Европы" - 2009.09.01 Автор: Мирослава Бердник "Гиена Восточной Европы" Именно так охарактеризовал Польшу британский премьер Уинстон Черчилль «Великие державы всегда вели себя, как бандиты, а малые — как проститутки». Стенли Кубрик, американский кинорежиссер Украинская политическая и культурная элита все больше заражается вирусом «меншовартості», поэтому в последнее время друзей и стратегических партнеров начинает выбирать себе с такой же больной «национальной мозолью». И все почему-то с давними историческими территориальными и иными претензиями к Украине — Польшу, Румынию. [cut=Читать далее......] Мюнхенский сговор и аппетиты Польши Сегодня националисты в Польше пытаются реконструировать историю Второй мировой войны в сослагательном наклонении. Так, 28 сентября 2005 г. в официальной газете Rzeczpospolita появилось интервью профессора Павла Вечоркевича, шокировавшее многих. В нем профессор сожалел об упущенных для европейской цивилизации возможностях, которые, по его мнению, состоялись бы в случае совместного похода на Москву германской и польской армий. «Мы могли бы найти место на стороне рейха почти такое же, как Италия, и наверняка лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск. Грустную ассоциацию, конечно, вызывает холокост. Однако если хорошо над этим задуматься, можно прийти к выводу, что быстрая победа Германии могла бы означать, что его вообще бы не случилось, поскольку холокост был в значительной мере следствием германских военных поражений». То есть в холокосте виноват Советский Союз! Вместо того чтобы сдать Германии ключи от Москвы, «где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск», Красная армия наносила поражения германской, чем и вызвала естественную, по мнению польских «младоевропейцев», реакцию — холокост. Забывая о собственных национальных интересах, им вторят некоторые украинские историки. Так, Станислав Кульчицкий считает, что «ходатайство Народного собрания о воссоединении Западной Украины с УССР, на которое ссылались как на «народное волеизъявление», не может оправдать завоевания Советским Союзом половины территории Польского государства... Значение имеет только то, что СССР совершил в сговоре с немецкими нацистами неспровоцированное вооруженное нападение на страну, с которой поддерживал нормальные дипломатические отношения», а поэтому «связывать воссоединение с пактом Риббентропа—Молотова нельзя» (ЗН, №2 (377), 19 — 25.01.02 г.). Хочется только напомнить, что подобная позиция может дорого обойтись Украине, если Польша, руководствуясь такими заявлениями, предъявит претензии на Галичину и Западную Волынь. Стоит подобным изыскателям напомнить, что правильная оценка прошлого невозможна без исторического контекста, без учета произошедших событий. Поэтому стоит вспомнить причины возникновения Второй мировой войны — Мюнхенский сговор. А заодно и разобраться в роли Польши. В официальном издании государственного департамента США «Война и мир. Внешняя политика Соединенных Штатов» отмечалось, что «все десятилетие (1931—1941) прошло под знаком неуклонного развития политики стремления к мировому господству со стороны Японии, Германии и Италии». Западные же демократии под предлогом спасения мира от коммунистической угрозы проводили политику «умиротворения» Германии. Ее апофеозом стал Мюнхенский сговор. Что же представляла собой тогдашняя Польша? После Версальского договора Польша Пилсудского развязала вооруженные конфликты со всеми соседями, стремясь максимально расширить свои границы. Не стала исключением и Чехословакия, территориальный спор с которой разгорелся вокруг бывшего Тешинского княжества. Тогда у поляков ничего не вышло. 28 июля 1920 года, во время наступления Красной армии на Варшаву, в Париже было подписано соглашение, согласно которому Польша уступала Тешинскую область Чехословакии в обмен на нейтралитет последней в польско-советской войне. Но поляки о ней не забыли, и когда немцы потребовали у Праги Судеты, решили, что настал подходящий момент добиться своего. 14 января 1938 года Гитлер принял министра иностранных дел Польши Юзефа Бека. Аудиенция положила начало польско-германским консультациям по поводу Чехословакии. В разгар судетского кризиса 21 сентября 1938 года Польша предъявила Чехословакии ультиматум о «возвращении» ей Тешинской области. 27 сентября последовало повторное требование. В стране нагнеталась античешская истерия. От имени так называемого «Союза силезских повстанцев» в Варшаве началась вербовка в «Тешинский добровольческий корпус». Формировались отряды «добровольцев», которые направлялись к чехословацкой границе, где устраивали вооруженные провокации и диверсии. Свои действия поляки координировали с немцами. Польские дипломаты в Лондоне и Париже настаивали на равном подходе к решению судетской и тешинской проблем, в то время как польские и немецкие военные договаривались о линии демаркации войск в случае вторжения в Чехословакию. Советский Союз тогда выразил готовность прийти на помощь Чехословакии. В ответ 8—11 сентября на Польско-советской границе были организованы крупнейшие в истории возрожденного польского государства военные маневры, в которых участвовали 5 пехотных и 1 кавалерийская дивизии, 1 моторизованная бригада, а также авиация. По «легенде», как и следовало ожидать, наступавшие с востока «красные» потерпели полное поражение от «голубых». Маневры завершились грандиозным семичасовым парадом в Луцке, который принимал лично «верховный вождь» маршал Рыдз-Смиглы. В свою очередь Советский Союз 23 сентября заявил, что если польские войска вступят в Чехословакию, СССР денонсирует заключенный им с Польшей в 1932 г. договор о ненападении. В ночь с 29 на 30 сентября 1938 г. было заключено печально известное Мюнхенское соглашение. Стремясь любой ценой «умиротворить» Гитлера, Англия и Франция сдали ему своего союзника — Чехословакию. В тот же день, 30 сентября, Варшава предъявила Праге новый ультиматум, требуя немедленного удовлетворения своих требований. В результате 1 октября Чехословакия уступила Польше область, где проживали 80 тыс. поляков и 120 тыс. чехов. Однако главным приобретением поляков стал промышленный потенциал захваченной территории. Расположенные там предприятия давали в конце 1938 года почти 41% выплавляемого в Польше чугуна и почти 47% стали. Как писал по этому поводу в своих мемуарах Черчилль, Польша «с жадностью гиены приняла участие в разграблении и уничтожении чехословацкого государства». Захват Тешинской области рассматривался как национальный триумф Польши. Юзеф Бек был награжден орденом Белого орла, благодарная польская интеллигенция поднесла ему звание почетного доктора Варшавского и Львовского университетов, а пропагандистские передовицы польских газет очень напоминали статьи сегодняшних польских проправительственных изданий о роли современной Польши в Восточной Европе вообще и в судьбах Украины в частности. Так, 9 октября 1938 г. «Газета Польска» писала: «...открытая перед нами дорога к державной, руководящей роли в нашей части Европы требует в ближайшее время огромных усилий и разрешения неимоверно трудных задач». Накануне подписания пакта Молотова — Риббентропа Мюнхенское соглашение оставило СССР без союзников. Франко-советский пакт, краеугольный камень коллективной безопасности в Европе, был похоронен. Чешские Судеты стали частью нацистской Германии. А 15 марта 1939 г. Чехословакия прекратила свое существование как самостоятельное государство. Когда войска Гитлера двинулись на Чехословакию, Сталин предостерегал английских и французских «умиротворителей», что антисоветская политика навлечет несчастье на них самих. 10 марта 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б) он говорил, что необъявленная война, которую державы оси под прикрытием антикоминтерновского пакта ведут в Европе и Азии, направлена не только против Советской России, но и против Англии, Франции и Соединенных Штатов: «Войну ведут государства-агрессоры, всячески ущемляя интересы неагрессивных государств, прежде всего Англии, Франции, США, а последние пятятся назад и отступают, давая агрессорам уступку за уступкой. Таким образом, на наших глазах происходит открытый передел мира и сфер влияния за счет интересов неагрессивных государств без каких-либо попыток отпора и даже при некотором попустительстве со стороны последних. Невероятно, но факт». Дальше Сталин добавил: «...некоторые политики и деятели прессы Европы и США, потеряв терпение в ожидании «похода на Советскую Украину», сами начинают разоблачать действительную подоплеку политики невмешательства. Они прямо говорят и пишут черным по белому, что немцы жестоко их «разочаровали», так как вместо того чтобы двинуться дальше на восток против Советского Союза, они, видите ли, повернули на запад и требуют себе колоний. Можно подумать, что немцам отдали районы Чехословакии как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом, а немцы отказываются теперь платить по векселю...» И предупредил, что «большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства, может окончиться для них серьезным провалом». Несмотря на двуличную политику западных стран, Советский Союз продолжал переговоры о создании коалиции против стран оси. Так, 14—15 августа 1939 г. в Москве прошло заседание делегаций СССР, Франции и Великобритании. Камнем преткновения, как всегда, стала позиция Польши, которая не желала помощи Советского Союза. Более того, она рассчитывала «прирасти» землями в грядущем германо-советском конфликте. Вот выдержка из состоявшейся 28 декабря 1938г. беседы советника посольства Германии в Польше Рудольфа фон Шелии с только что назначенным посланником Польши в Иране Я. Каршо-Седлевским: «Политическая перспектива для европейского востока ясна. Через несколько лет Германия будет воевать с Советским Союзом, а Польша поддержит (добровольно или вынужденно) в этой войне Германию. Для Польши лучше до конфликта совершенно определенно стать на сторону Германии, так как территориальные интересы Польши на Западе и политические цели Польши на Востоке, прежде всего на Украине, могут быть обеспечены лишь путем заранее достигнутого польско-германского соглашения». В итоге Советскому Союзу ничего не оставалось, как заключить пакт о ненападении с Германией. Джозеф Дэвис, бывший посол в СССР, охарактеризовал дилемму, стоявшую перед Советским Союзом, в своем письме, написанном 18 июля 1941 г. Гарри Гопкинсу, советнику президента Рузвельта: «Все мои связи и наблюдения начиная с 1936 г. позволяют утверждать, что кроме президента Соединенных Штатов, ни одно правительство яснее советского правительства не видело угрозы со стороны Гитлера делу мира, не видело необходимости коллективной безопасности и союзов между неагрессивными государствами. Советское правительство готово было вступиться за Чехословакию, оно еще до Мюнхена аннулировало пакт о ненападении с Польшей, чтобы открыть своим войскам путь через польскую территорию, если понадобится помочь Чехословакии во исполнение своих обязательств по договору. Даже после Мюнхена весной 1939 г. советское правительство согласилось объединиться с Англией и Францией, если Германия нападет на Польшу и Румынию, но потребовало созвать международную конференцию неагрессивных государств, чтобы объективно определить возможности каждого из них и оповестить Гитлера об организации единого отпора... Это предложение было отклонено Чемберленом ввиду того, что Польша и Румыния возражали против участия России... Всю весну 1939 г. Советы добивались четкого и определенного соглашения, которое предусматривало бы единство действий и координацию военных планов, рассчитанных на то, чтобы остановить Гитлера. Англия... отказалась дать России в отношении Прибалтийских государств те самые гарантии защиты их нейтралитета, которые Россия давала Франции и Англии в случае нападения на Бельгию или Голландию. Советы окончательно и с полным основанием убедились, что с Францией и Англией прямое, эффективное и практически осуществимое соглашение невозможно. Им оставалось одно: заключить пакт о ненападении с Гитлером». Реакция Запада на договор о ненападении между Германией и СССР 23 августа 1939 г. между Советским Союзом и нацистской Германией был подписан договор о ненападении. 1 сентября 1939г. механизированные части нацистской армии вторглись на территорию Польши. Два дня спустя Англия и Франция объявили Германии войну. Не прошло и двух недель, как Польское государство, которое блокировалось с нацизмом, отказывалось от советской помощи, противилось политике коллективной безопасности, развалилось, а нацисты разметали на своем пути жалкие остатки прежнего союзника. 17 сентября, в то время когда польское правительство в панике бежало из страны, Красная армия перешла довоенную восточную границу Польши и заняла ту территорию, которую Польша аннексировала у СССР в 1920 г. Комментируя это событие, Уинстон Черчилль в своем выступлении по радио 1 октября 1939 г. заявил: «Совершенно очевидно, что русские армии должны стоять на этой линии для того, чтобы обеспечить России безопасность от нацистской угрозы. Создан Восточный фронт, на котором нацистская Германия не осмелится наступать. Когда герр фон Риббентроп на прошлой неделе явился по специальному приглашению в Москву, ему пришлось столкнуться и примириться с тем фактом, что замыслам нацистов в Прибалтике и в Украине не суждено воплотиться в жизнь». А американский журналист Уильям Ширер писал: «Если Чемберлен поступил честно и благородно, умиротворив Гитлера и отдав ему в 1938 году Чехословакию, то почему же Сталин повел себя нечестно и неблагородно, умиротворяя через год Гитлера Польшей, которая все равно отказалась от советской помощи?» Польское эмигрантское правительство и армия Андерса Польское эмигрантское правительство было создано 30 сентября 1939 г. в Анжере (Франция). В его состав вошли в основном политические деятели, которые в предвоенные годы активно шли на сговор с Гитлером, намереваясь с его помощью создать «Великую Польшу» за счет территорий соседних государств. В июне 1940 г. оно переехало в Англию. 30 июля 1941 г. СССР заключил с эмигрантским польским правительством договор о взаимопомощи, согласно которому на территории Советского Союза были созданы польские военные части. В связи с антисоветской деятельностью польского правительства 25 апреля 1943 г. правительство СССР прервало с ним отношения. От «Кембриджской пятерки» советское руководство получило информацию о планах англичан привести к власти в послевоенной Польше политических деятелей, настроенных против Советского Союза, и воссоздать на границе СССР довоенный санитарный кордон. 23 декабря 1943 г. разведка предоставила руководству страны секретный доклад министра польского эмигрантского правительства в Лондоне и председателя польской комиссии послевоенной реконструкции Сейды, направленный президенту Чехословакии Бенешу как официальный документ польского правительства по вопросам послевоенного урегулирования. Озаглавлен он был «Польша и Германия и послевоенная реконструкция Европы». Смысл его сводился к следующему: Германия должна быть оккупирована на западе Англией и США, на востоке — Польшей и Чехословакией. Польша должна получить земли по Одеру и Нейсе. Граница с Советским Союзом должна быть восстановлена по договору 1921 г. На востоке от Германии должны быть созданы две федерации — в Центральной и Юго-Восточной Европе, состоящие из Польши, Литвы, Чехословакии, Венгрии и Румынии, а на Балканах — в составе Югославии, Албании, Болгарии, Греции и, возможно, Турции. Основная цель объединения в федерации — исключить какое-либо влияние на них Советского Союза. Советскому руководству важно было знать отношение союзников к замыслам польского эмигрантского правительства. Черчилль хоть и был с ним солидарен, понимал нереальность планов поляков. Рузвельт же назвал их «вредными и глупыми». Он высказался за установление польско-советской границы по «линии Керзона». Осудил также и планы создания в Европе блоков и федераций. На Ялтинской конференции в феврале 1945 г. Рузвельт, Черчилль и Сталин обсудили вопрос о судьбе Польши и согласились с тем, что варшавское правительство должно быть «реорганизовано на более широкой демократической базе с включением демократических деятелей Польши и поляков из-за границы» и что оно затем будет признано законным временным правительством страны. Польские эмигранты в Лондоне встретили ялтинское решение в штыки, заявляя, что союзники «предали Польшу». Свои претензии на власть в Польше они отстаивали не столько политическими, сколько силовыми методами. На базе Армии Крайовой (АК) после освобождения Польши советскими войсками была организована диверсионно-террористическая организация «Вольность и неподлеглость», действовавшая в Польше до 1947 г. Другой структурой, на которую опиралось польское эмигрантское правительство, была армия генерала Андерса. Она сформирована на советской земле по договоренности между советскими и польскими властями в 1941 г. для того, чтобы вместе с Красной армией бороться против немцев. Для ее обучения и снаряжения в подготовке к войне с Германией советское правительство предоставило Польше беспроцентный заем в 300 млн. рублей и создало все условия для проведения рекрутского набора и лагерных учений. Но поляки не спешили воевать. Из донесения подполковника Берлинга, впоследствии главы вооруженных сил варшавского правительства, выяснилось, что в 1941 г., вскоре после того как были сформированы первые польские части на советской территории, генерал Андерс заявил своим офицерам: «Как только Красная армия спасует под натиском немцев, что произойдет через несколько месяцев, мы сможем через Каспийское море прорваться к Ирану. Поскольку мы будем единственной вооруженной силой на этой территории, мы вольны будем делать все что нам вздумается». По словам подполковника Берлинга, Андерс и его офицеры «делали все для того, чтобы затянуть период обучения и вооружения своих дивизий», чтобы им не пришлось выступить против Германии, терроризировали польских офицеров и солдат, которые желали принять помощь советского правительства и с оружием в руках идти на захватчиков своей родины. Их фамилии заносились в специальный указатель под названием «картотека Б» как сочувствующих Советам. Так называемая «Двуйка», отдел разведки армии Андерса, собирала сведения о советских военных заводах, совхозах, железных дорогах, полевых складах, расположении войск Красной армии. Поэтому в августе 1942 г. армия Андерса и члены семей военнослужащих были эвакуированы в Иран, под покровительство англичан. 13 марта 1944 г. австралийский журналист Джеймс Олдридж в обход военной цензуры прислал в «Нью-Йорк таймс» корреспонденцию, касавшуюся методов руководителей польской эмигрантской армии в Иране. Олдридж сообщал, что он более года пытался обнародовать факты о поведении польских эмигрантов, но союзная цензура не давала ему это сделать. Один из цензоров сказал Олдриджу: «Я знаю, что все это верно, но что же я могу сделать? Ведь мы признали польское правительство». Вот несколько фактов из тех, которые приводил Олдридж: «В польском лагере существовало деление на касты. Чем ниже было занимаемое человеком положение, тем хуже условия, в которых ему приходилось жить. Евреи были выделены в особое гетто. Управление лагерем осуществлялось на тоталитарных началах... Реакционные группы вели непрестанную кампанию против Советской России... Когда предстояло вывезти в Палестину свыше трехсот еврейских детей, польская верхушка, среди которой процветал антисемитизм, оказала давление на иранские власти, чтобы еврейским детям было отказано в транзите... Я слышал от многих американцев, что они охотно рассказали бы всю правду о поляках, но что это ни к чему не приведет, так как у поляков сильная «рука» в вашингтонских кулуарах...» Когда война приближалась к концу, а территория Польши была в основном освобождена советскими войсками, польское эмигрантское правительство стало наращивать потенциал своих силовых структур, а также развивать шпионскую сеть в советском тылу. Всю осень—зиму 1944 г. и весенние месяцы 1945 г., в то время как Красная армия разворачивала свое наступление, стремясь к окончательному разгрому немецкой военной машины на Восточном фронте, Армия Крайова под руководством генерала Окулицкого, бывшего начальника штаба армии Андерса, усиленно занималась террористическими актами, диверсиями, шпионажем и вооруженными налетами в тылу советских войск. Вот выдержки из директивы лондонского польского правительства за №7201-1-777 от 11 ноября 1944 г., адресованной генералу Окулицкому: «Так как знание военных намерений и возможностей... Советов на востоке имеет основное значение для предвидения и планирования дальнейшего развития событий, Польше вы должны... передавать разведывательные донесения, согласно указаний разведывательного отдела штаба». Дальше в директиве запрашивались детальные сведения о советских воинских частях, транспорте, укреплениях, аэродромах, вооружении, данные о военной промышленности и т. д. 22 марта 1945 г. генерал Окулицкий выразил заветные чаяния своих лондонских начальников в секретной директиве полковнику «Славбору», командующему западным округом Армии Крайовой. Чрезвычайная директива Окулицкого гласила: «В случае победы СССР над Германией это будет угрожать не только интересам Англии в Европе, но и вся Европа будет в страхе... Считаясь со своими интересами в Европе, англичане должны будут приступить к мобилизации сил Европы против СССР.Ясно, что мы будем в первых рядах этого европейского антисоветского блока; и также нельзя представить этот блок без участия в нем Германии, которую будут контролировать англичане». Эти планы и надежды польских эмигрантов оказались недолговечными. В начале 1945 г. советская военная разведка арестовала польских шпионов, действовавших в советском тылу. К лету 1945 г. шестнадцать из них, включая генерала Окулицкого, предстали перед Военной коллегией Верховного суда СССР и получили разные сроки заключения. Исходя из вышеизложенного хочется напомнить нашим власть имущим, которые из кожи вон лезут казаться «підпанками» рядом с польской шляхтой, характеристику, данную полякам мудрым Черчиллем: «Героические черты характера польского народа не должны заставлять нас закрывать глаза на его безрассудство и неблагодарность, которые в течение ряда веков причиняли ему неизмеримые страдания... Нужно считать тайной и трагедией европейской истории тот факт, что народ, способный на любой героизм, отдельные представители которого талантливы, доблестны, обаятельны, постоянно проявляет такие недостатки почти во всех аспектах своей государственной жизни. Слава в периоды мятежей и горя; гнусность и позор в периоды триумфа. Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных! И все же всегда существовали две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости» (Уинстон Черчилль. Вторая мировая война. Кн.1. М., 1991). И если по планам американского поляка Збигнева Бжезинского без Украины невозможно воссоздание Советского Союза, не стоит забывать уроки истории и помнить, что точно так же без западных земель Украины невозможно строительство IV Речи Посполитой. читаем умные статьи, анализируем... год 2009 таки, ещё не было острия для всех и авторы писали не для того, чтобы позлить крохобора и его сателитов))