ИСПОВЕДЬ

У нас строгий батюшка. По воскресеньям он исповедует перед литургией и все ждут, когда, наконец, дойдет очередь до последнего. В этот раз последней была старушка. Глухая почти совсем.

- Вы что, на исповедь? — переспрашивает громко батюшка.

- Да вот пришла, — отвечает на весь храм, — а то глядишь помру…

- Грехи-то есть?

Да как же, много, сынок, и ругалась вот и всяко было. Сильно я грешная. Ребеночка я тогда вытравила, в Круглове жили…

Батюшка быстро оглядывает нас. Но все стоят, опустив головы.

- Имя как? — кричит он.

Да я не знаю имени-то, он ведь не родился, ребеночек. Я его…

- Твое, твое как?

- Мое? Я еще картошку мерзлую воровала с сестрой. С колхоза…

- Как зовут? Не сестру, тебя как?

- Антонина я… что, не простят меня?

Батюшка не знает что отвечать.

- Сильно грешная я… в войну тоже…

Он торопливо покрывает ее епитрахилью и она затихает, но не совсем, слышно как она еще что-то перечисляет. Ей удобно стоять согнутой, она ведь и ходит так.

- Господи, помилуй ее! — вырвалось у кого-то.

Максим Яковлев