ИСПОВЕДЬ

У нас строгий батюшка. По воскресеньям он исповедует перед литургией и все ждут, когда, наконец, дойдет очередь до последнего. В этот раз последней была старушка. Глухая почти совсем. - Вы что, на исповедь? — переспрашивает громко батюшка. - Да вот пришла, — отвечает на весь храм, — а то глядишь помру… - Грехи-то есть? Да как же, много, сынок, и ругалась вот и всяко было. Сильно я грешная. Ребеночка я тогда вытравила, в Круглове жили… Батюшка быстро оглядывает нас. Но все стоят, опустив головы. - Имя как? — кричит он. Да я не знаю имени-то, он ведь не родился, ребеночек. Я его… - Твое, твое как? - Мое? Я еще картошку мерзлую воровала с сестрой. С колхоза… - Как зовут? Не сестру, тебя как? - Антонина я… что, не простят меня? Батюшка не знает что отвечать. - Сильно грешная я… в войну тоже… Он торопливо покрывает ее епитрахилью и она затихает, но не совсем, слышно как она еще что-то перечисляет. Ей удобно стоять согнутой, она ведь и ходит так. - Господи, помилуй ее! — вырвалось у кого-то. Максим Яковлев