Однажды на Острие начальник спецучреждения проснулся от неимоверной боли в животе... Кое-как сел на кровати, и стал вспоминать, что ел и пил вчера? Первая мысль, что водка была палёная, отпала сама по себе, потому что пили чистый медицинский спирт, а от него даже изжоги не бывает. Ели борщ, жареную картошку со шкварками, солёные огурцы, квашеную капусту и селёдку... Все варианты с отравлением отметались полностью, потому что не тошнило и не было поноса...
"Неужели язва?" - подумал начальник, набирая козырный телефон главврача...
Трубку никто не брал, гудки уходили в никуда. "Сука, Палыч ведь в отпуске!" - вспомнил главвертухай, и палец сам нашёл нужный номер, - "Алло, бля! Дежурный, фельдшера мне дай! Как нет, а где? На похороны уехал? Вот же ж бля! Тут шеф сдыхает, а они по похоронам разъезжают. Пришли хоть ветеринара тогда и две пары санитаров, а то вдвоём мои полтора центнер не вынесут!"
Через 15 минут Ивана Ивановича уже заносили в приёмный покой.
- Иваныч, - суетился вокруг кушетки ветеринар, - я же только собак резал, да кабанчиков кастрировал. Как же ж я? Тут же ж такая ответственность! А если чё не так, меня же посодют, а мне через год на пенсию.
- Да не скули ты, как побитый бобик, пощупай живот, хоть предварительный диагноз поставь.
- Иваныч, а может, всё-таки, в город?
- Ты охренел, до города 500 вёрст - не доеду. А ну, тащи из шестой камеры Трахтибидоха, говорят, у него методичка по удалению аппендицита есть...
Через минуту в смотровую, держа в одной руке монографию, а в другой - индикаторную отвёртку, чинно вошёл Трахтибидох...
Аккуратно положив отвёртку на тумбочку, внимательно посмотрел на больного, обвёл глазами палату и, остановив взгляд на десятилитровой бутыли с прозрачной жидкостью, сказал:
- Спирт!
В ту же секунду в его руке оказался стакан со спиртом. Хоттабыч, не спеша, мелкими глотками выпил живительную влагу, занюхал брошюркой и выдохнул:
- Ну!...- полистал руководство, - раздевайте больного и кладите на стол.
Готовимся к операции!
Раздели, положили... Огромный живот начальника, возвышался над всеми как Джомолунгма. Трахтибидох вперился в брюхо слегка замутившимся после приёма спирта взглядом, как-бы пытаясь увидеть, что там внутри. Снова посмотрел в методичку, что-то прошамкал губами и ткнул пальцем в подбрюшье справа.
Больной взвыл.
- Точно, аппендицит, однозначно! Оперируйте! - вынес вердикт Хоттабыч, развернулся, взял отвёртку и вышел из палаты.
Иваныч, ветеринар и санитары на минуту впали в ступор... Быстрее всех очнулся начальник:
Ну, чё замерли, делайте что-нибудь! Тащите сюда всех из шестой, пусть консилиум проводят и режут уже. Скажи им, если я сдохну, то и они тоже сдохнут на этом сайте в своей камере.
... Все сгрудились вокруг обнажённого тела начальника спецучреждения.
- Чё притихли? Давайте, решайте, кто оперировать будет? Ты, Док! Ты же, вроде, профессор. бери скальпель, режь!
- Не, я не по этой части, я вообще крови боюсь, я пацифист!
- Чё, смелых нет?
Вперёд выступила ZeBra:
- Ой, да у нас на старом Острие ещё не такое было... Не желаете сразу в Крематорий пройти?... Да не ссы, я пошутила, "тут ты в безопасности"…
В сторонке хихикали АллаС и Бьорк...
Бьорк:
- Ой, Аллочка, смотри, какой он симпатяшка, пупсик просто...
АллаС:
- Глянь, какой у него... Мужчина, а мужчина, вам личный юрист не нужен?
- Помню, в СССР были врачи - глыбы, гиганты... аппендицит взглядом лечили...- затянул Поршень.
- Да нишкни ты уже, и Агентосу скажи, чтобы сопел молча... Теоретики, бля! - рявкнула Траста.
- Вот если бы сейчас вертолёт, да в Израильскую больницу... Там бы еврейские врачи вас бы за 5 минут вылечили, - не удержался тот, о ком нельзя говорить...
Тут решил всех выручить полоз:
- Однажды мы с братом Васькой поехали на рыбалку... Забрались в какие-то ебеня, смотрим, лодка чья-то на берегу стоит. Мы её спиздили, а через некоторое время решили вернуть... Ну, не так просто, конечно, а за водку...
- Хватит байки травить, ты резать меня будешь? - возмутился Иваныч.
- Не, не буду... Одно дело огурцы, бобра, рыбу... - попятился в дальний угол полоз.
- Волг, ну ты-то хоть будь мужиком, вскрой мне пузо!
- Мухой буду, Иваныч, не ссу никого, но тут извини... На охоте вчера рыбу ловили вот руку гвоздём и проткнул, пока колесо у машины менял...
- Так, цуцыки, что здесь происходит? - откуда-то прямо из воздуха материализовалась Мариночка, - на кого сегодня дрочим? Бля, кто это тут голый лежит? Ой, Иван Иваныч, а я вас не признала, богатым будете, баб много будет, проживёте долго.
- Короче, Мариночка, ты Гиппократу давала, бери скальпель и режь, а то сдохну скоро, - уже почти плакал больной.
- Вы что, Иван Иваныч, как можно живого человека резать, я не по этой части...- прощебетала Мариночка и растворилась в эфире, как и не было.
- Берёзка, может ты? - взмолился начальник, - ты же в больнице лежала, видела, как всё там...
- Не, если бы там лопатой кому ногу или руку ампутировать - это, конечно, да, это извольте, а тут живот - тонкая слишком работа.
... В палату ввалился заспанный Авиатор:
- По какому поводу общий сбор? Киселёва смотрели, там наши Киев ещё не освободили?.. Оппа, чё за хуйня? А ну-ка, налейте мне стописят! Да у меня дядька тысячи поросят кастрировал, а я ему помогал...
Авиатор замахнул спиртягу, смело взял скальпель...
- Ёп твою мать, коновал хренов! Ты мне, главное, муди не отстриги, Склифосовский! - запричитал Иваныч, но было поздно: Авиатор уже вонзил инструмент в ему брюхо.
Больной кашлянул, и перламутровые петли кишечника попёрли из живота наружу, как мыльные пузыри.
Тут осмелела Берёза... Уверенно подошла, жуя беляшик:
- Опачки, ливерочка сколько, пирожочки из ливерочка - объеденье просто...
- Так, половина дела сделана, может чаю, - откуда ни возьмись появилась Туся, - я свежего заварила, с мятой.
Стали искать отросток. Искали час, два, четыре… Нет отростка!
За окнами операционной стемнело. Отшумела и утихла очередная метель из снега пополам с угольной крошкой, а мы всё искали аппендикс.
- А может у Иваныча гаплоидная группа не та, - задумчиво произнёс Перец, - не, ну а чё, аппендикс, как бы болит, а его нет. Генетика, мутация!
Больной выпил три литра спирта, но наркоз уже не помогал, и Иван Иваныч, обессилев, просто стонал от боли и безысходности...
Вдруг, один из санитаров вспомнил, что в колонии-поселении недалеко от городка есть хирург...
Обессиленный больной ёщё страдал в операционной, когда в больницу ввалились два облепленные снегом охранника с автоматами. Между ними с трудом просматривался измождённый и серый человек в тюремной робе. Из-за голенища его начищенного сапога торчала ложки аккуратно обёрнутая тряпицей. На
запястьях звякали наручники. За этой троицей вошёл мордатый офицер и сказал:
- Заключённый № 2525 поступает в распоряжение Иванова Ивана Ивановича, для проведения хирургической операции!
И, обращаясь уже к ЗК, добавил:
- Лос, лос, ферфлюхте швайне!
Хирург безошибочно двинулся к столу. Подойдя, он сходу сказал измученному больному:
- Так. Втянули живот! - и покачал брюшную стенку.
Кишечник, как по волшебству, втянулся в брюшную полость.
Врач сунул указательный палец в разрез и сделал им движение, каким
ковыряют в носу. И тут же в рану вывихнулся напряжённый, заполненный гноем
аппендикс. Хирург вынул из-за голенища заточенную до остроты бритвы ложку,
обильно полил её спиртом и несколькими ловкими движениями отрезал отросток.
- Зашивайте! – бросил он ветеринару, а сам отошёл к окну.
- Ну, спасибо, мужик! – прохрипел со стола начальник.
- Я не мужик! - вскинулся хирург, - я блатной. - А спирт у вас ещё есть?- и он впервые посмотрел на того, к кому обращался.
Чего-чего, а спирта было много! Хирург залпом выпивал спирт стакан за стаканом. Закусывал одним и тем же кусочком чёрного хлеба с ломтиком сала.
Через полчаса охранники бережно снесли безжизненное тело хирурга в автозак.
Следом бежала Всталарано и всё подтыкала под голову врача падавшую подушку...
И только Дубов проспал всю операцию под шконкой.
Иваныч быстро пошёл на поправку, и через неделю вся наша палата гуляла у него на банкете в честь выздоровления...
А остальным шкнуть под лавку и учить орфографический словарь от корки до корки!
не театр, а ёпера
как можно живого человека резать? ©
ЗЫ. И действительно!!! ))
Спасибо, поржала))
Здесь, Мариночка, Дом-2 в гостях у доктора Малышевой
Там самая главная заповедь-не навреди!!!
Хотя мне сложно представить, кому я могу навредить по своей специальности)
Ну разве только себе)
ЗЫ: а я, прям, борюсь со своим Я… Как бы — понедельник, а мне так и тянет поговорить,… прям, так и тянет...)))
Короче, в любом случае — операцию про
ипзевала…А какой — правильный?
Ужасно… вкусно, наверное..)
И чё сразу матом ругаться?
:)
Эта фигня у нас обзывается однополюсным индикатором, не всегда у него электрод под отверту
Заточка!