ленивые люди.

Вначале я даже не понял – где скандалят, потом сообразил, что это в коридоре. Странно. Обычно никаких драк у моих соседей по этажу никогда не бывает. Все спокойные, тихие люди. Пришлось переодеваться в соседа и идти разбираться что там случилось. Надел я штаны и появился перед вполне уже разогретой публикой. Публики оказалось пять человек: управляла скандалом властная женщина в кожаном пальто, ей на вид под пятьдесят, с ней пару здоровых, спортивных мужиков, но они помалкивали. Один рыжий, второй бородатый, дагестанец, или типа того. И с ними же, лысый мужчина в красивом костюме как у префекта района. Против них был только один – наш сосед Рома, в шортах и дырявой футболке. 

Пара слов о Роме: ему лет тридцать пять, когда-то, лет двадцать назад, их коммуналку расселили и им с папой дали "однушку" в нашем доме. Вначале они тут жили вдвоём, потом папа женился и переехал к жене на другой конец Москвы, а Рома так и живёт. С тех пор Рома тоже женился и у него даже появился свой младенец. Характер у Ромы загадочный и слабоуловимый, он делает только три вещи в жизни: 1) Выходит из квартиры на общий балкон. 2) Курит там. 3) Возвращается в квартиру. Даже на работу не ходит, занимается чем-то дистанционным. Бывает, конечно, что на него наседает жена и тогда Рома развивает бурную деятельность. Однажды он даже затеял генеральный ремонт своей "однушки". Накупил тонны плитки, мешков с цементом и вагон гипсокартона. Так всё это без движения и пролежало на этаже. Месяцев пять. А когда все мы начали роптать, Рома почесал грудь и продал все стройматериалы примерно за двадцать процентов первоначальной стоимости. Продал и довольный собой пошёл курить на общий балкон… 

Но вернёмся к скандалу. Штука в том, что месяц назад, умер Ромин папа, а эта женщина с группой поддержки и была его вдовой. Вдова посмотрела на меня, решительно вышедшего из квартиры, и с вызовом спросила: 

— Вы что-то хотели, молодой человек? Что должно было означать: "Хрен-ли ты выперся и суёшь нос не в свои дела? Иди домой и не подслушивай. " 

На что я с добродушной улыбкой ответил: 

— Да, хотел. Я бы хотел не прозевать ни одной секунды и тут же позвонить в скорую помощь, когда Рома кому-нибудь из вас перережет сонную артерию. Ну, или вы с ним поступите точно так же. Мало ли. 

Тут подал голос Лысый в костюме: 

— Уважаемый, никто никому сонных артерий резать пока не собирается, всё происходит в рамках правового поля. Я адвокат. 

Женщина махнула на меня, как на пустое место и продолжила свою речь: 

— Роман, ты не думай, что мы поговорим и отстанем. Нет. Никто от тебя не отстанет. Варианта развития событий только два, один самый лёгкий для всех — мы продаём эту квартиру и делим деньги согласно долям наследства. И второй вариант, неподъёмный для тебя — ты должен будешь заплатить мне мою часть квартиры. Поясняю, отец твой, когда мы поженились, усыновил моих двоих деток и они по закону для него как родные. Вот и считай, половина вашей "однушки", твоя, а вторая половина, моего покойного мужа — твоего отца и она делится на четыре части, одна часть тебе, две части моим детям и четвёртая мне. Итого, твоих в этой квартире, всего пять восьмых, а моего соответственно – три восьмых. Успеваешь за мыслью? У тебя есть такие деньги, чтобы расплатиться? Думаю, что врядли. Чего ты лыбишься, Рома? Ситуация для тебя совсем не смешная. Пора бы повзрослеть. 

Рома ловко вставил палец в дырку майки и почесал им живот, посмотрел на меня, улыбнулся и сказал: 

— Видишь, мне пора бы повзрослеть. 

Вдова всё больше распалялась, её сбивало с толку, что Рома как-то вообще не переживал, хотя должен бы: 

— Если ты думаешь, что у тебя маленький ребёнок и поэтому тебя никто не тронет, то зря. Я расскажу тебе, как всё будет, если ты как страус продолжишь держать голову в песке и отмалчиваться. Я продам свою долю за хорошие деньги специальным людям, которые на правах собственников, въедут в твою квартиру, расскажут тебе что к чему и ты через месяц продашь им всю свою долю за три рубля. Понимаешь, о чём я? 

Лысый адвокат кивнул, мол, подтверждаю, примерно так всё и будет. Вдова протянула ладошку и властно вскрикнула: 

— Бегом неси сюда квартирные документы! 

Даже я дёрнулся и внутренне уже хотел бежать за своими документами на квартиру. А Рома даже не шелохнулся, он вытащил из пачки сигарету и начал её разминать, давая понять, что хорошо бы уже и закончить это увлекательный разговор, потому, что пора идти на общий балкон. Из дверей квартиры выглянула взволнованная жена Ромы, но тут же спряталась обратно. Рома, всё так же разминая сигарету, сказал: 

— Ну, раз мы больше никогда не увидимся, я расскажу вам всё с самого начала… 

— В смысле мы не увидимся? 

— Не перебивайте меня, пожалуйста, и выслушайте. Я ведь вас не перебивал. Так вот, мы с моим покойным папой, всегда были очень ленивые люди. То он мне говорит- Ромчик, надо бы дела сделать, время идёт, а я ему отвечал – неохота, сегодня Спартак играет, давай с понедельника возьмёмся. Потом я говорил – Папа пойдём заниматься делами, мы ведь так и не начинали, как бы чего не вышло, а папа отвечал – что-то я устал, давай сегодня пивка попьём, а со следующей недели всё и узнаем, как и что делать. Но, год за годом время шло, а мы с папой, две ленивые жопы, царство ему небесное, так ничего и не сделали, даже и не начинали. Одним словом, завалили участок. Короче говоря, мы с папой единственные люди в доме, а может и единственные во всей Москве, которые так и не приватизировали свою квартиру… 

Первым пришёл в себя лысый адвокат, он нажал кнопку вызова лифта и на ходу сказал: 

— Тамара Пална, ну, раз я тут уже как бы и не нужен, я побегу. Звоните, если что. 

У вдовы зашаталась голова, она хотела что-то сказать, но не придумала что. Вся компания молча двинулась к лифту, а Рома сказал на прощание: 

— Не поминайте нас с папой лихом и спасибо за совет, я постараюсь повзрослеть. 

Я пошёл к себе, а Рома подмигнул мне и с сигаретой за ухом, отправился на общий балкон…