Ни на что не намекаю.

От советского кино тяжело разит перегаром.

Женя Лукашин напивается до потери сознания. Шурик напивается до потери сознания. Карандышева спаивают. Семен Семеныч Горбунков напивается до потери сознания. Шампанское по утрам пьют или аристократы, или дегенераты. Дядя Митя ради стакана водки врет, что у него умерла жена. Верещагин напивается с Петрухой. Хоккеист Гурин спивается, у Гоши, он же Юрий, он же Гора, он же Жора — тяжелый запой. Иван Васильевич напивается и требует продолжения банкета. Афоня не просыхает. Профессора-слависта из Дании спаивают. Володю Шарапова спаивают — не, не, фраерок, полный. Пьяный лектор Некадилов начинает танцевать лезгинку — лучше всего, конечно, пять звёздочек. В «Джентельменах удачи» Косой пьет шампунь и у него из рта идут мыльные пузыри. Очень смешно. Когда я пьян, а пьян всегда я.

Эстафету подхватывает российский кинематограф. Мальчик, водочки нам принеси — мы домой летим! Прасковья Кроликова в «Ширли-Мырли» не просыхает — прости меня, дуру грешную. В «Цитадели» пьяный генерал гонит солдат в самоубийственную атаку. Генерал из «Сибирского цирюльника» напивается и ест стаканы. Он русский. Это многое объясняет.

Из Афгана придешь, что делать будешь? Пить буду. Ну, это понятно, неделю попьешь, а потом? Опять пить буду. А дальше? И дальше пить буду.