Вратарь Борис Разинский

Нам говорили - Борис Разинский держит себя фантастически. До сих пор прыгает за мячом, бегает кроссы. И это в 77 лет!

Оказалось, жизнь внесла коррективы. Вернее, последние два года. Знаменитый вратарь и олимпийский чемпион Мельбурна встретил нас у метро "Коньково" с палочкой. Еле шел.

Впрочем, дух его крепок, а глаза блестят. Все, как в 1956-м. А палка - это пустяк.

* * *

- Все правильно - еще недавно бегал каждый день по 15 километров, - рассказал Разинский. - И в футбол играл. На 75-летие устроил матч ветеранов. Сам стоял в воротах, мячи по углам ловил. А сейчас дойти бы до дома, не упасть.

- Что стряслось?

- Коксартроз. Тазобедренный сустав от нагрузок начал разрушаться. В Израиле операцию предлагали бесплатно сделать.

- Почему бесплатно?

- Потому что я единственный еврей - олимпийский чемпион по футболу. Выяснилось это, когда в 2009-м на Маккабиаду приезжал.

- Отказались от операции?

- Да. В жизни по врачам не ходил, и сегодня уж поздно начинать. А то попал в одну клинику, у врачей глаза на лоб. Только охали: "Давление 220 на 120! Как живете с таким?" Я же знать не знал, какое у меня давление. А насчет операции - я был знаком с Юрием Никулиным. Тот лег под наркоз - и не проснулся. Нужна такая операция в моем возрасте?

- Что-то с болезнями вы преувеличиваете. На Маккабиаде вас дисквалифицировали за участие в драке.

- Так не я же дрался. Повез туда юношескую команду. Обыграли бразильцев, англичан, попали в полуфинале на Аргентину.

- На аргентинских евреев?

- Ну да. Хотя попробуй разбери, кто из них еврей, кто нет. Достаточно было еврейскую прабабушку иметь, чтоб на Маккабиаду заявиться. У аргентинцев вырвали победу - 2:1. Ликуем на скамейке, руководитель делегации говорит - надо соперникам руки пожать. Наши рванули к центру поля, те не поняли ничего - бух! Бух! Драка! Полиции набежало!

- А вы?

- Я на лавочке сидел. Куда мне с палкой лезть? Главное, аргентинцы мордобой спровоцировали - и они же жалобу подали. На следующий день собралась комиссия. Начали укорять: "В Израиле за такое дисквалифицируют. С запретом на въезд в страну". Я как услышал - вскочил: "В гробу я видел ваш Израиль. Ноги моей здесь не будет. Идите вы все в задницу!" Развернулся и ушел.

- В финале не сыграли?

- Отменили финал. Чемпионство отдали сборной Израиля.

- Это ведь не первая стычка на поле в вашей жизни?

- В 1958-м болельщики "Шахтера" за нами, игроками ЦСКА, бежали до раздевалки. Камнями забросали. Автобус весь расколошматили. Но страшнее всего было в Ереване.

- А там что?

- Бесков забрал в ЦСКА лучшего игрока "Арарата" Саркиса Овивяна. В 1961-м прилетаем туда играть, а в аэропорту тысяч пятьдесят человек. Пока до гостиницы доехали, на каждой улице камень в нас летел. Бесков в Москву доложил - матч перенесли в Баку.

- Струхнул Константин Иванович?

- А кто б не струхнул? И третий случай - события в Венгрии. Мы как раз летели в Мельбурн, остановились в Рангуне. Нас предупредили: "На улицу носа не высовывать". Кто-то из наших выглянул на балкон - там толпа. Все окна поколотили.

* * *

- В каком году вас Бесков из ЦСКА выгнал?

- В 1961-м. Уникальный случай - мне в разгар сезона разрешили переход в "Спартак". Хоть я четыре матча за ЦСКА отыграл. Но слишком явная была несправедливость. Бесков меня убрал с формулировкой "потеря зрения"…

- Забавно.

- Первый конфликт вспыхнул на сборе в ГДР. Поехали в Группу войск, там главным тренером работал Агапов. Мой старый товарищ по ЦСКА. Володя непьющий, за чаем посидели - и пошел я через гарнизон в гостиницу. Опоздал к отбою на две минуты. А Бесков на лестнице стоит. Меня увидел, гримаса. Принялся отчитывать. И тут слышим шаги, кто-то крадется. Коля Линяев! Пьяный в дугу!

Наутро на построении Бесков объявляет: "Разинский, Линяев, из строя. Вчера эти два красавца опоздали к отбою, явились пьяными". Я не удержался, перебил: "Константин Иванович, я пьяным не был. Опоздал на две минуты. Был у своего друга Агапова. Ну у вас и методы".

- Что Бесков?

- Вскипел. Перешел на "вы": "Я вас отстраняю от сегодняшней игры. После разберусь". - "Можете не отстранять, потому что сам отстраняю себя от работы с вами. Прошу отправить домой!"

- Отправили?

- Нет. Команда военная, приехали по спискам и вернуться должны так же. Все сборы отбегал нападающим в дубле. С Бесковым не разговаривал. А первый состав посыпался, вратари то в одном матче навалят, то в другом. Пришли ко мне парламентерами Валька Бубукин и Витька Дородных: "Кончай дурака валять. Возвращайся. Команда подобралась хорошая, забиваем много. А пропускаем еще больше". Я за две недели оттаял. До этого Бесков второго тренера ко мне подсылал, но я вернуться отказался. А тут Константин Иванович смотрит на меня, прищурился: "Когда я просил - ты не соглашался, а ребята, значит, уговорили? Ну ладно, приступай…"

- Стали играть?

- Да. Пенальти тоже я бью. В матчах за дубль вообще не промахивался. Когда в Ереване побежал к "точке", стадион загудел - сроду такого не видели. В Ташкенте уже всем интересно было, как вратарь пенальти бьет. Даже судье. Такой назначил, что можно было и не давать. Но потом отмазался, в мои 11-метровый поставил. Бил бы и дальше, но завершилась моя карьера в ЦСКА. Матчем с "Кайратом".

- Как?

- Разместились в гостинице, Бесков говорит - можете сходить в кино, но на игре дублеров чтоб никого не было. Категорически запретил. Дулись мы в преферанс, наскучило. Бубукин говорит - может, действительно в кино? Поехали. Билетов нет. А неподалеку стадион, дубль уже играет. Все-таки зашли, сели с краешку. Думали, Бесков не узнает ничего. А он вечером ворвался: "Я кому говорил?!" Понес, понес… Все понурые, а мне опять больше всех надо. Он пар выпустил, пауза - и вдруг мой голос: "Да что мы такого сделали? Пошли в ресторан и напились? Нет, проезжали мимо, заскочили посмотреть, как наши младшие товарищи играют. Что вы кричите-то?"

Наутро в составе нет меня, Линяева и Ермолаева. Троих отцепил: "Вы отчислены". А в Москве Бескову надо было как-то начальству объяснять - так он придумал про слабое зрение.

- Проблем с глазами не было?

- Никаких. По сей день очки не ношу. Стоило Бескову меня убрать - примчался Старостин: "Пиши заявление - а мы уж постараемся тебя заявить". Из ЦСКА отпускать все равно не хотели.

- Бесков?

- Маршал Гречко, министр обороны! Вызвал к себе - я все как на духу рассказал. Гречко предлагал в окружной команде поиграть, чтоб пенсию сохранить. Но я "Спартак" выбрал. Маршал поднялся: "Я тебя благодарю, десять лет отдал армии. Счастливо!" На следующий день демобилизовали.

- Против ЦСКА играли?

- Первый же матч - "Спартак" принимал ЦСКА. Я в основе, выиграли 1:0. После матча иду по туннелю Лужников, мимо Бескова. Не удержался: "Вот так, Константин Иванович…" - и руку в локте согнул. С Башашкина пример взял.

- Тот-то что натворил?

- О, это история! И сегодня думаю - никто, кроме Толи, на такое не решится. В Москве проигрываем 1:4 "Адмиралтейцу". А как раз перед этим нам назначили в ЦСКА из действующих войск нового начальника, генерал-майора. Футбольную команду он воспринял как обычную часть. Перед следующим матчем явился в раздевалку. Все вскочили - у кого гетра приспущена, у кого одна бутса. А Башашкин лишь голову поднял - и продолжил шнуроваться. Генерал поучает: "В прошлом матче вы опозорили армию. Сегодня обязаны все исправить". Затем поворачивается к Башашкину: "А вы как капитан команды несете двойную ответственность. Иначе отправитесь служить в войска…"

- И что?

- Гляжу - Толя бутсы расшнуровывает. Майку снимает, отдает генералу: "Одевайтесь и выходите - а я домой…" Пинаичев, тренер, обомлел.

- Чем кончилось?

- Маршал Малиновский вызвал Башашкина: "Анатолий, он все-таки генерал. Нужно было помягче". - "Родион Яковлевич, мало ли в армии генералов? А я один!" Это правда, другого такого не было. Играл под третьим номером, так выпивохи третьего в компанию искали: "Башашкиным будешь?" Малиновский дело на тормозах спустил. Кстати, генерал тот классным мужиком оказался, понял все и больше с глупыми разговорами не лез.

* * *

- Из "Спартака" переместились вы не куда-нибудь - в киевское "Динамо".

- На последние игры сезона в "Спартаке" почему-то доверять перестали. Укрепили мной "Даугаву" в польской поездке, дальше звонок - полетишь теперь с киевским "Динамо" в Англию. Думал, там буду запасным у Олега Макарова, но меня в первом же матче на замену выпустили. Так все турне и отыграл.

- Успешно, судя по всему?

- С "Челси" сгоняли вничью, а от "Эвертона" должны были получить штук десять. Особенно удачная моя игра - всего два пропустил. С утра в гостиницу кипу газет принесли - все с моими портретами. Дурак, не взял ни одной. Мечтаю уж сколько лет попасть в Англию и в подшивках порыться. Наверняка же англичане хранят?

- Сто процентов.

- С "Астон Виллой" тоже неплохо отыграл, 1:1. Но самое мое большое потрясение - суточные. Нам выдали 52 фунта!

- Что так мало?

- Мало?! Цигейковая шуба стоила 9 фунтов - я жене две взял. Себе шикарный костюм за 4 фунта. Да я себя миллионером чувствовал. Потом на фуршете отзывает в сторонку наш торгпред: "Президент "Астон Виллы" желает с тобой выпить рюмку". Махнули по наперстку, надо что-то говорить. Что мне ударило в башку - не знаю, начал через торгпреда расспрашивать: "Сколько в Англии футболисты получают?" Отвечает - зарплаты нет, у всех контракты. Я понятия не имел, что это такое. Не унимаюсь: "Если б я играл за "Астон Виллу" - сколько бы платили?" Президент просветлел - и выдал: "Если мистер Разинский останется в Англии, получит 2 тысячи фунтов единовременно. Зарплата будет 150 фунтов в неделю, а за каждую победу дополнительно 50 фунтов".

- Быстро вы все в шубы перевели?

- Я чуть на пол не сел. А президент принялся меня добивать: готовый особняк, меблированный, в Англии стоит тысячу фунтов. Заезжай и живи. Столько же - "Ягуар" последней модели. Я к переводчику - вот ты сколько зарабатываешь как торгпред Советского Союза? 108 фунтов. Минус партвзносы.

- Что ж не остались?

- Всерьез задумался - мне 28, еще лет пять точно поиграю. Но торгпред мои мысли прервал - забудь! Тебя через неделю либо отравят, либо автокатастрофу подстроят. Так и было бы, я уверен. С предателями не церемонились.

- Маслаченко называл вас самым одаренным вратарем советского футбола. Ставил даже выше Яшина. По делу?

- По физическим качествам я был посильнее Левы. Прыгал дальше. Манера у нас разная. Рассуждал так: зачем делать лишний шаг за мячом - если благодаря прыгучести могу взять красиво? Сам же удовольствие получаешь! А Яшин прыгать, как я, Кавазашвили или Банников, не мог. Зато позицию выбирал здорово.

- Почему же он был первым вратарем сборной - а не вы?

- А почему у нас Алексей Стаханов был? Паша Ангелина? Потому что на него пал выбор Коммунистической партии. Стране нужны были герои. Не получилось бы у Яшина - назначили бы героем другого. Претендентов хватало. Расскажу случай. В 1956-м поехали играть в Ганновер со сборной ФРГ. Я был в порядке, Лева - не очень. Качалин меня готовился в ворота поставить. На предыгровую тренировку немцы болельщиков пустили, так за моими воротами толпа. Яшин работал в противоположных - там почти никого. Причем мне били нападающие, которым завтра играть, а Леве - остальные. Как прыгну, слышу: "Ууух…" - и аплодисменты. Вошел в раж. Но на установке прозвучало: "Первый номер - Яшин". Ушам не поверил. А время спустя узнал, что произошло. Звонок из ЦК партии: "Кого собираетесь ставить? Такая игра, политика, немцы. Если что - с кого спрашивать?" И поставили Яшина.

- Как перед Олимпиадой в Мельбурне вы поругались с руководителем нашей делегации Мошкаркиным?

- Я поругался не с ним, а с врачом сборной Белаковским. На базе в Тарасовке дали выходной, и все игроки пошли в лес прогуляться. Набрали грибов, отдали поварихе. Она на ужин пожарила. Только за стол сели, заходит Белаковский: "Никаких грибов! Немедленно убрать!" Со временем-то я осознал, что он был прав. Не дай бог отравились бы - как на следующий день в Мельбурн лететь? Да и команда отреагировала спокойно. Молчат Симонян, Нетто, Яшин. А меня дернул же черт за язык. Вступил в полемику с доктором, слово за слово. Крикнул в сердцах: "Не поеду ни на какую Олимпиаду!" Схватил сумку и двинул на электричку.

- Остановили?

- Кто-то из администраторов побежал вдогонку. Но это не потому, что я такой ценный игрок. Вылет был утром, и оформить вместо меня уже никого не могли. Хотя пока до платформы дошел, остыл. Понял, что ерунду сморозил. Однако после Олимпиады мне все припомнили. Мошкаркин сказал: "Разинский - в сборной самый молодой, и так себя ведет. А если ему "заслуженного" дать, то совсем неуправляемым станет". Из Мельбурна до Владивостока плыли на теплоходе "Грузия". Когда председатель Спорткомитета СССР Романов вручал ребятам удостоверения и значки заслуженных мастеров спорта, то просто прошел мимо меня.

- Неприятно.

- Еще бы! Ни звания, ни золотой медали - они полагались лишь тем, кто играл в финале. В итоге получили медали спустя полвека. Их отчеканили на Монетном дворе и вручили кроме меня Вале Иванову, Леше Парамонову, Володе Рыжкину, Юре Беляеву и Йожефу Беце. А "заслуженным" я стал в середине 90-х. Качалин выхлопотал звание.

- Что оно давало при советской власти?

- 20 рублей к окладу. А мастеру спорта - червонец.

- Белаковский вспоминал, что Яшин после нулевой ничьей с Индонезией закатил истерику - поэтому в переигровке на поле вышли вы.

- О реакции Яшина я не слышал. Все может быть. В повторном матче мы разгромили индонезийцев - 4:0, но мне не повезло. В концовке получил такой удар по лопатке, что на следующий день руку поднять не мог. И Олимпиада для меня закончилась.

- Из Владивостока поезд с олимпийцами ехал неделю через всю страну. По легенде на каждой станции в вагон заносили ведро спирта...

- О-ох! То спирт, то самогон. А двадцать суток на теплоходе - сколько там было выпито, представляете? Загружено было… сейчас скажу… По-моему, 40 тысяч бутылок куяльника.

- "Куяльник" - это что?

- Минеральная вода. Одесская. И еще 20 тысяч бутылок водки. Плыли все под градусом. Да и на поезде тоже. Новый год к тому же был.

- Кажется, знаменитый Владимир Куц на теплоходе ушел в тяжелейший запой. Его футболист Парамонов водил под руки.

- Если б один Куц…

- Кто еще?

- Да практически все!

- Вы с Ларисой Латыниной дружили. Не приударили там за ней?

- Нет. Это за мной на теплоходе приударяли. Две.

- Хорошенькие?

- Ну одна-то ничего. В бассейне купались, она все ко мне прижималась. Но я держался. А второй…

- Второй?!

- Звали эту спортсменку Маша. А мы ее прозвали Миша.

- Женщина с усами?

- Ну в принципе, да… Было что-то. Я бегал от нее, скрывался на верхней палубе.

* * *

- Говорят, всякого вратаря тренер хоть раз подозревал в сдаче матча. Вы тоже этого не избежали?

- Бог миловал. Но был любопытный случай. База ЦДКА находилась на Ленинских горах. В свободное время часто спускались к Москве-реке, садились на кораблик - и через десять минут в Парке культуры. А там бильярдная. Назад возвращались тем же способом. Как-то поехали туда с Мишей Мухортовым, заядлым бильярдистом и картежником. Он постоянно в этой бильярдной пропадал, знал всех, кто "мазу" держит.

- То есть делает ставку на кого-то из игроков?

- Совершенно верно. И бильярдом там не ограничивались. Это был подпольный тотализатор, ставки принимались на все что угодно. Катаем шары, Мишка между делом спрашивает: "Тарзан, хочешь подзаработать?"

- Почему "Тарзан"?

- Меня так после фильма с Джонни Вайсмюллером прозвали - говорили похож на него. То ли внешне, то ли прыгучестью. А ближайший матч - с "Крыльями". Мишка предлагает: "В победе ЦСКА никто не сомневается. Но я сейчас приличную "мазу" организую и поставлю на "Крылья". Ты запустишь один гол, они выиграют - деньги пополам".

- А вы?

- Послал его, конечно. "Крылья" мы обыграли. Больше с такими предложениями Мухортов ко мне не обращался.

- Любили вы бильярд?

- Очень. Я дружил с директором мастерских физфака МГУ. Звали его Герман. Фактически это был опытный завод. Допустим, изобрел физик прибор. Прежде чем наладить производство, первый экземпляр надо вручную изготовить. Вот этим и занимались в мастерских. Часам к десяти вечера Герман выпроваживал рабочих. И туда начинали подтягиваться актеры, у которых заканчивались спектакли. Тогда было мало мест, где люди могли посидеть, выпить. Да и жили артисты небогато. А у Германа их привлекали две вещи. Бильярдный стол и море бесплатного спирта, который хранился в колбах. Прямо оттуда его разливали и разбавляли водой. Проблема была с закуской. Кого я там только не видел - Сергея Бондарчука, Евгения Моргунова, Всеволода Сафонова… Мы чудесно проводили время. Общались, играли на бильярде.

- Вы дружили с Игорем Кио. Там познакомились?

- Нет, в Венгрии. Цирк приехал на гастроли. Я работал тренером в Группе войск, помощником у меня был Эдик Дубинский. Несчастный парень. В сборной играл правого защитника. На чемпионате мира в Чили ему сломали ногу, а в 34 года умер от саркомы легкого… Кио футбол обожал. Когда-то тренировался в ФШМ у Бескова, потом в цирке создал команду. На гастролях устраивал матчи с местными ветеранами. Ну и в Будапеште решили сыграть.

- Вас с Дубинским позвали на усиление?

- Точно. Но Кио предупредил: "Венгры не должны догадаться, что вы профессионалы. Особо не выделяйтесь". Приезжаем на стадион "Гонвед", на трибунах - 20 тысяч зрителей. Все билеты проданы. У хозяев в составе - артисты цирка, журналисты и трехкратный олимпийский чемпион по боксу Ласло Папп. Причем все ребята играющие. Пока мы, помня о просьбе Кио, не выделялись, "горели" уже 0:4. Тут переглянулись с Дубинским и включились в работу.

- Вы в поле вышли?

- Да, в нападении. Эдик - в защите. И сравняли счет! Я три забил, он - один. На банкете у Кио спрашивают: "Кем эти двое у вас в цирке работают?" Тот и глазом не моргнул: "Ассистенты". В ответ услышал: "Какая новость! А мы думали, что это олимпийский чемпион Разинский и бывший защитник сборной СССР Дубинский". Посмеялись… А с Игорем с той поры начали общаться. Когда я в Москву вернулся, он позвонил, пригласил в гости. Приезжаю - сидит большая компания, в том числе Никулин и Миша Шуйдин, который в паре с ним выступал на манеже. Мы тоже в Венгрии познакомились. Где Никулин - там, естественно, анекдоты. Ну и я один рассказал.

- Что за анекдот?

- Идет война. В ставке Гитлера собрались немецкие военачальники. Докладывают обстановку на фронтах. Один говорит: "Главный очаг сопротивления - район Новороссийска, Малая земля. Командующий - генерал-лейтенант Леселидзе". Гитлер спрашивает: "Кто у него начальник политотдела?" - "Полковник Брежнев". Гитлер хватается за голову: "Все, проиграли войну…"

А Игорь отводит в сторону, указывает на девушку: "Ты в курсе, кто это?" - "Нет". - "Галя Брежнева".

- Однако.

- Я только из Венгрии, знать не знал об отношениях Кио и дочери Леонида Ильича. Галя смеялась громче всех.

- Больше не встречались?

- Нет. Игорь с ней очень быстро расстался. А над Никулиным мы с Кио однажды подшутили. Были новогодние каникулы, в цирке на Цветном шли "елки". Никулин с Шуйдиным играли злых волшебников, Абру и Кадабру. По сюжету сидят в клетке, Кио поит их "живой водой", после чего оба превращаются в добрых волшебников. Перед очередным представлением я зашел к Игорю: "А что, если им водки вместо воды налить?"

- Кио воодушевился?

- А то! Я сбегал в магазин, купил бутылку, отдал Игорю. Когда настал этот момент, он поворачивается к залу: "Дорогие дети! Сейчас злые волшебники отведают "живой воды" и станут добрыми. А мы будем кричать: "До дна! До дна!" Смотрю - Никулин насторожился. О том, чтоб "до дна" в тексте-то ни слова.

- Выпили?

- Куда деваться? Каждый - по стакану. Тем более, ребятишки действительно кричали: "До дна! До дна!" Была у меня еще с Высоцким необычная встреча. В Мельбурне подружился с Аркадием Бочкаревым - капитаном баскетбольной сборной. Он был женат на дочери Анки-пулеметчицы, помните такую?

- Конечно.

- Жили они на улице Горького. Как-то был у них в гостях, собрались в основном баскетболисты. Ходят, накрывают на стол. Один хлеб несет, другой - колбасу. А в прихожей паренек на гитаре бренчит. Маленький, щупленький.

- Высоцкий?

- Да. Оказывается, он частенько бывал в этой семье. И вот, каждый баскетболист, проходя мимо, о чем-то с ним переговаривается. А ребята - высоченные, ростом под два метра. Высоцкому приходится отвечать, все время задирая голову. В какую-то минуту не выдержал: "Да сядьте вы - башка уже кружится!"

* * *

- Заканчивали карьеру вы в местечке под загадочным названием Тетюхе…

- В переводе с китайского - долина диких кабанов. Самый восточный городок в Приморье, в 70-е его в Дальнегорск переименовали. Я уж было попрощался с футболом, бегал за ветеранскую команду, которую основал Алексей Хомич. Когда прилетели в Тетюхе на игру, мне предложили остаться. Думаю, почему нет? Все равно без работы. Оформили подземным рабочим, зарплата - 300 рублей. Два года там провел.

- Это вторая лига?

- Нет, КФК. Потом снова за ветеранов играл. Почти весь Союз объездили. Тоже много интересного было. Взять хотя бы случай с Борисом Кузнецовым, олимпийским чемпионом-56. Возвращались из Мурманска. Уже погрузились в самолет - вдруг выясняется, что Москва не принимает. Рейс отложен до утра. А всем в понедельник на работу. Тогда с этим было строго. Видим - идет на Ленинград посадка. Хомич быстренько сориентировался, поменял билеты. От Мурманска всего полчаса лета, а там уж на "Красную стрелу" - и рано утром будем в Москве.

- Успели?

- Да. В Ленинграде Кузнецов и выдал номер. До вокзала на метро добирались. Время позднее, вагон полупустой. Сумки покидали у дверей, сами стоим, болтаем. Через пару станций - платформа справа. Когда двери около нас закрылись, Боря на них облокотился и продолжил что-то увлеченно рассказывать. А они внезапно снова открылись. Буквально на секунду. Но этого хватило, чтоб Боря вывалился из вагона.

- Трезвый был?

- Абсолютно. Просто не ожидал подвоха. Он лишь сумку свою ногами подгреб - и все. Двери - хлоп, поезд тронулся. Боря бежит по платформе, грозит машинисту кулаком. Мы хохочем. Добрались до вокзала, а следующим поездом - Кузнецов.

- Как вы таксистом стали?

- Начальником 6-го таксомоторного парка был Гена Саная, сын знаменитого динамовского вратаря Вальтера Саная. Среди таксистов проходило футбольное первенство, я сыграл за 6-й парк пару матчей. Узнав, что работы нет, Гена предложил пойти к ним.

- Валерий Рейнгольд рассказывал нам, что месяц побыл таксистом и пришел к выводу, что честным трудом заработать там невозможно.

- Не знаю, что имел в виду Рейнгольд. Чаевые не брать? А больше "левых" денег не было. В Ленинграде бывший вратарь "Зенита" и сборной Леонид Иванов тоже долго работал в такси. Мы общались на эту тему. Леня говорил, что ему нравится эта профессия. Да и я пять лет отбарабанил.

- Был пассажир, которого не забудете никогда?

- Михал Михалыч Казаков. Я продолжал играть за ветеранов. После матча в Тбилиси сели в самолет, и началась жуткая гроза, молния сверкает. Объявляют, что вылет задерживается. А сзади кто-то громко, с матерком комментирует ситуацию. Оборачиваюсь - Казаков, крепко поддатый. Грузинам надоело это выслушивать, и всех попросили на выход. Под проливным дождем топали в здание аэровокзала, проклиная Михал Михалыча. Через час погода наладилась, и мы наконец улетели.

Прошел год, еду за рулем такси - смотрю, Казаков голосует: "К театру Эстрады". Дорогой решил напомнить ему эпизод в тбилисском аэропорту. Он аж в лице изменился: "Откуда знаете?!" - "Да был я в том самолете. Мы с ветеранами играли. А фамилия мою, может, слышали - вон, визитка в углу". Казаков отвечает: "Я не вижу без очков, что написано". - "Фамилия - Разинский". - "Тот самый? Вот уж не ожидал встретить олимпийского чемпиона водителем такси…"

- Позже вы и на бензоколонке поработали?

- Точнее, мастером на комбинате автообслуживания. Бензином не торговал. Пробыл там месяца четыре. А потом первый зампред Совмина Гейдар Алиев начал кампанию по борьбе с финансовыми махинациями. Коснулась она и нашего комбината. Я, правда, ничего не знал об этом, пока домой милиция не нагрянула.

- С обыском?

- Да. "Есть оружие, наркотики, деньги, драгоценности?" - спрашивают. Всю квартиру вверх дном перевернули. Конфисковали два новых спортивных костюма, адидасовское полотенце и деньги, которые жена откладывала.

- Много?

- Около тысячи рублей. В ходе обыска наткнулись на фотографию, где меня после Олимпиады награждает маршал Ворошилов. Удивились, стали расспрашивать. Когда узнали, что я - Разинский, немножко смягчились. Объяснили, в чем дело. А вскоре меня вызвали на Петровку и все вернули.

- Почему в советском футболе работы для вас не нашлось?

- В 1978-м Симонян взял меня в сборную администратором. Когда начальником управления футбола назначили Колоскова, он сказал: дескать, претензий не имею, но неправильно, что олимпийский чемпион собирает потные майки, качает мячи. "Этим есть кому заняться, а ваша задача - передавать опыт молодым", - добавил Колосков.

- Разумно.

- И предложил поступить в ВШТ, которую только-только организовали. По возрасту я туда не проходил, но в виде исключения зачислили. Дипломная работа была посвящена индивидуальной подготовке вратарей. Еще в то время я говорил, что их необходимо тренировать индивидуально.

- Не прислушались?

- Увы. Один умник из ЦСКА вообще назвал это бредом сивой кобылы: "Значит, и правому защитнику персонального тренера подавай, и центральному нападающему. Что, 11 тренеров будем держать?!" Не понимали люди, что вратари - товар штучный. А когда спохватились в конце 90-х, было поздно. Нашу школу к тому моменту безвозвратно потеряли. Это не мои слова - Маслаченко.

- Голкиперов вы тренировали в корейском "Самсунге". Как туда занесло?

- Дениса Лактионова в этот клуб пристроил знакомый из Новосибирска. Когда его попросили рекомендовать тренера вратарей, он назвал мою фамилию. Корейцы запросили резюме. Увидев, что мне уже 66, насторожились. Решили сперва на просмотр пригласить. Но едва на поле меня увидели - сомнения отпали. Подписали контракт, зарплату дали хорошую - пять тысяч долларов. Дальше был новороссийский "Черноморец", Левицкого тренировал.

- Последний ваш клуб - "Волгарь"?

- Да, работал там в 2001-м. Честно говоря, молодые вратари поначалу скептически меня воспринимали: мол, чему этот дедушка научить может? Но я предлагал пари на точность ударов. Я из 10 раз 9 в "девятки" попадал, а они - от силы раза три. После этого шутки заканчивались. Молодежь видела - мне под семьдесят, а бью так, что им и не снилось.

- 77 - это ведь немного?

- Конечно, немного. Я дружу с Владимиром Зельдиным - ему 96. Наш болельщик, ЦСКА. Борис Ефимов до 107 прожил. А Игорь Моисеев? Живут же люди, да?

- Ефимов говорил перед смертью: "Никому не пожелаю жить до 107 лет".

- Я согласен. Но вот мать моей первой жены жива-здорова. 94 года. Тот же Зельдин нормально себя чувствует. Как-то звоню: "Владимир Михайлович, помните Разинского?" - "О! Как же тебя не помнить?!" Спрашиваю: как дотянуть до 96?

- Есть рецепт?

- Оказывается, есть. Говорит: "Главное, определись, к какой медицинской группе себя относишь. Их всего две. Первая называется "Лечись, не лечись - бесполезное дело". Вторая группа - "Само пройдет".

- Вы себя ко второй отнесли?

- Еще бы! Чего и другим желаю.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ

08.04.2011 04:50