Держите шатенку!
Она разбегалась и билась об стену -
лицом, животом бесполезно красивого тела.
Лоб всмятку и платье клочками, как пена -
Об стену!
"Видать, она в стельку?"
"Давай я тебя уложу, успокою, раздену" -
об стену!
За пошлость измены!
За страшную цену
красивою быть, да ещё современной,
за тело, что мучает нощно, а тут ещё денно, -
за съехавший с рамой портрет Рубинштейна,
об все деловые постели, об всё "невозможно",
об "тесно" -
об стену!
(И после удара с минуту, наверно,
две нижние доли дрожали как после Шопена.)
- Прости эту стену,
что нас разделила с тобой постепенно.
- Прости мне, любимый, что я не убила тебя,
чтоб избавить от плена -
об стену!
Прости эту сцену.
Стена победила. Мы тени системы,
об стену!..
Будь благословенна
та сила паденья, что сбивши колени,
Бросает на стену!
Ты вдруг вылетаешь таранящим креном -
сквозь стену -
оставив дыру с очертаньями тела.
Сквозь тело летят облака и ночные сирены.
Будь благословенна.
Она разбегалась и билась об стену -
лицом, животом бесполезно красивого тела.
Лоб всмятку и платье клочками, как пена -
Об стену!
"Видать, она в стельку?"
"Давай я тебя уложу, успокою, раздену" -
об стену!
За пошлость измены!
За страшную цену
красивою быть, да ещё современной,
за тело, что мучает нощно, а тут ещё денно, -
за съехавший с рамой портрет Рубинштейна,
об все деловые постели, об всё "невозможно",
об "тесно" -
об стену!
(И после удара с минуту, наверно,
две нижние доли дрожали как после Шопена.)
- Прости эту стену,
что нас разделила с тобой постепенно.
- Прости мне, любимый, что я не убила тебя,
чтоб избавить от плена -
об стену!
Прости эту сцену.
Стена победила. Мы тени системы,
об стену!..
Будь благословенна
та сила паденья, что сбивши колени,
Бросает на стену!
Ты вдруг вылетаешь таранящим креном -
сквозь стену -
оставив дыру с очертаньями тела.
Сквозь тело летят облака и ночные сирены.
Будь благословенна.