Как я спас Фиделя Кастро (добрый рассказ)

В советское время вечером по будням показывали политическую телепередачу «Сегодня в мире». Очень страшную. Вёл её человек с фамилией, от которой становилось ещё страшнее: Фарид Сейфуль-Мулюков. Из-за своей фамилии он мне казался переодетым злым падишахом из восточной сказки, который всех обманул, заколдовал и благодаря этому пролез в телевизор. Лучше бы его звали как-нибудь безопасно - Фёдор Сидоров-Морковкин или Феофан Самсонов-Мухоморов.

Товарищ Сейфуль-Мулюков, неизменно одетый в черный похоронный костюм, в каждой передаче мрачным голосом рассказывал испуганным телезрителям новости на всякие острые темы: гражданская война в Сальвадоре, бесчинства военной хунты в Гондурасе, геноцид в Никарагуа. Поэтому, когда папа включал эту злополучную телепередачу, я изо всех сил затыкал уши и ждал, когда она закончится. Но однажды я заткнул уши недостаточно плотно и услышал, что США строят козни против Кубы. У американских империалистов не вышло захватить свободолюбивую республику военным путём, и теперь они начали душить её экономически. И вот-вот задушат. Меня это взволновало до невозможности. Нельзя же бездействовать, зная, что сильный хочет обидеть слабого! Надо спасать наших кубинских братьев! Или не спасать, а просто жить как обычно — гулять, кататься на саночках, лепить из пластилина? Товарищ Сейфуль-Мулюков этого не объяснил. Но я знал, кто может мне ответить на все вопросы. У моего одноклассника Сашки Тришина папа был инженером и часто ездил в командировки в социалистические страны. И на Кубе он тоже был. Я не стал откладывать дело в долгий ящик, на следующий же день пошёл к Сашке в гости и там как бы невзначай узнал у его папы все подробности. - Очень хорошо, - сказал мне Сашкин папа, - что ты, как настоящий юный пионер-интернационалист, интересуешься международным положением. А оно вот какое: проклятые американские ястребы запретили всем своим союзникам торговать с Кубой, и поэтому живёт она только за счёт того, что продаёт сахар в СССР. Других источников дохода у кубинского государства нету. Сколько сахара они нам продадут — столько у них и будет денег на строительство заводов, зарплату врачам и учителям и производство танков для обороны от американцев. И тут я понял, как надо действовать, чтобы поддержать гражданскую и военную промышленность Кубы. Каждый день родители давали мне по 9 копеек на булочку, чтобы я закусывал этой булочкой школьный обед в столовой и хоть немного поправлялся. Я исправно кушал булочки, но без видимого результата, поэтому имело смысл найти этим деньгам более разумное и важное применение. И я стал откладывать булочковые деньги на спасение Кубы. Каждый день — по 9 копеек. В те времена килограмм сахара стоил 90 копеек, поэтому каждые 10 дней я брал накопленные деньги, шёл в магазин и покупал там килограмм сахара. - Он кубинский? - каждый раз строго спрашивал я молодую смешливую продавщицу, которую все называли Марусей, а я никак не называл, потому что был ещё маленький. - А то как же! - улыбалась Маруся. - Сам Фидель Кастро расфасовывал! Оставался вопрос: что делать с купленным сахаром. Так как я был юным тимуровцем, то сначала решил дарить его подшефным пенсионерам. Но потом подумал - а вдруг им сахар вреден? Они же старые. Поэтому решил приносить сахар домой и незаметно складывать на антресолях. А потом уже как-нибудь придумать, что с ним делать. Может, подарить маме на 8 марта - ей для варенья сахар точно нужен... В общем, моя жизнь наполнилась значением и смыслом. Мне казалось, что каждый новый купленный килограмм сахара делает моё существование более веским и ощутимым. Я уже был не просто маленький мальчик, который не может потолстеть от булочек, я был солдат добра и свободы! Надо сказать, что сахар я покупал не только на булочковые деньги. Иногда ещё просил у родителей якобы на мороженое, жвачку или на кино про приключения. А однажды нашёл на стройке старинную серебряную монету, продал Сашке Тришину за пять рублей и на них тоже купил сахара! Конечно, было неприятно брать с друга деньги, но ведь речь шла об очень, очень важном деле... Продолжалось это где-то полгода. На антресолях уже почти не осталось свободного места, и я начал тревожно думать о том, что будет, если родители найдут там мой впечатляющий сахарный склад. А Сашкин папа-инженер за это время успел ещё раз побывать в Гаване, в очередной командировке. И я, конечно, сразу напросился к Сашке в гости и спросил его загоревшего и посвежевшего папу, как там, на острове свободы? Какие новости? Сашкин папа одобрительно потрепал меня по плечу и сказал: - Какой же ты всё-таки неравнодушный мальчик! Попомни мои слова — из тебя получится достойный комсомолец. А новости следующие. Обстановка одно время действительно была сложной из-за подлых происков США. Но сейчас экономика Кубы укрепилась и стремительно идёт вперёд. Растут жилые дома, работают ткацкие фабрики, выпускаются холодильники и велосипеды. Недавно даже был построен первый небоскреб, значительно более качественный, чем американские небоскребы. Могу твёрдо тебе сказать, что тяжёлые времена для Кубы уже позади. Я сначала с достоинством кивнул и сказал «Это очень здоровско», но потом не смог сдержаться и заплакал. - Ты что? - удивился Сашкин папа. Я сказал, что просто соринка в глаз попала. А на самом деле я плакал от счастья, потому что знал — это на мои сахарные деньги экономика Кубы укрепилась, страна разбогатела и появился небоскреб! Небоскреб из моих не съеденных булочек!.. В ту ночь мне приснилось, как на главной площади жаркой кубинской столицы товарищ Фидель Кастро вручает мне медаль за спасение Кубы. И в честь меня смуглые кубинские гвардейцы дружно салютуют из своих революционных винтовок, и весь огромный город Гавана радуется, светится и гудит заводскими гудками. Разбудил меня ужасный грохот — это антресоли всё-таки не выдержали тяжести сахара и рухнули на пол. Пакеты порвались, сахар рекой хлынул во все стороны. Родители вскочили, включили свет и замерли пораженные - откуда на полу такие горы сахара?? Ну и я, сияя от гордости, тут же им во всём честно признался. Раскрыл, так сказать, свою роль в глобальном геополитическом противостоянии. Родители внимательно меня выслушали, переглянулись, и папа сказал: - Мдаааа. Мама тоже сказала «Мдааа» и потом добавила: - Ладно, давайте спать. Завтра всё уберём. Ругать они меня не стали. Им было совершенно не жалко и не обидно, что деньги, которые они мне давали на булочки, я потратил на сохранение независимости Кубы. Они понимали, что булочка предмет бестолковый - прожуётся, переварится и выкакается, а вот свобода целой страны - никогда. (c)ANDEADD