лиж бы писать или копи вставлять

Не покидай меня, когда
горит полночная звезда,
когда на улице и в доме
все хорошо, как никогда.

Ни для чего и ни зачем,
а просто так и между тем
оставь меня, когда мне больно,
уйди, оставь меня совсем.

И ты останься в стороне —
белей снежинками в окне
и также нежно тихо смейся.
Исчезай поподая в руки мне.

Поэтому желанье тлеет, не горит.
Печаль дырявой шалью всё накрыла,
пока поэт тревожно говорит:
я есть народ, а у него есть сила;
я женщину люблю, которая просила.

У человечества неисчислимо догм:
Куда не глянь, того нельзя, то надо.
Запретами, табу глубоким рвом
Нас оградили, как овечье стадо.
Нельзя, не сметь проникнуть за флажки,
Иначе не избегнуть будет кары -
Повсюду на земле разбитые горшки,
И залетают под свои фанфары.
Из всех запретов надо б жить одним.
Каким? Придумайте вы сами....................)

Куда подевался мальчик, которым я был когда-то?
Скажите, а долгая старость – награда или расплата?
Где умирают птицы? Сколько лет сентябрю?
Понимает ли море, то, что я говорю?

О чем молодая листва поет вечернему бризу?
Откуда является смерть – сверху, или же снизу?
Кто там рыдает в ночи, человек или птица?
И как зовется звезда, которая тебе снится?

Сколько листьев, чтоб выжить, платят зиме деревья?
- Мне бы только, чтоб дети не погибали во чреве…
Стоит ли жить, когда что-то еще не родилось?
- Мне бы только, чтоб жизни смерть моя пригодилась…

я только от тебя и унал кто автор
я же и написал,что пихаю сюда все и вое и что понравилось!

Миня трудно найти, панимаеш?
Я савсем не токая как все!
И лехко ты миня патеряеш.
И патом будет плохо тибе
В этом мире. Тоскливо и сложьно
Без меня одинокому жыть.
Патамушто меня невазможно
Никагда, никагда позобыдь!
Ты пойми - я по жизне волчица
Но в душе я катёнок смешной
И свободная, вольная птица
Если хочеш быть рядом со мной
За меня буть готов ты боротца
Для меня стань надёжной стеной
Потомучто я быть с кем предётца
Не согласна, уж лучше одной!
Роз насыпли мне в ванну и свечи
Мне зажги и канешно кольцо...

Два заряда свинцовой картечи
Расплескали по стенам лицо.

Я тыщу планов отложу
На завтра. Ничего не поздно.
Мой гроб еще шумит в лесу.
Он — дерево,
Он нянчит гнезда.

верните меч коня и латы
мой замок тянущийся ввысь
а кто там ржот в углу палаты
заткнись

Тонкой дымя папироской,
где-то без малого час
Бешенный кроль когда то
пишет стихи про одиночество.

Муза, только не сразу
финку мне всаживай в мозг.
Дай дотянуть до развязки.
Дай сочинить что-нибудь.

Раз, и дурное забыто.
Два, и уже не стучат
в голове мыслей копыта,
надежды по небу летят.

Доброе — как на ладони.
Свет на висках седока.
Тонкие струйки дыма
в синие прут облака.

Мотив неволи и тоски.
Январь, наверно? Зима, что ли?
Звучит и давит на виски
мотив тоски, мотив неволи.

Всегда тоскует человек,
но иногда тоскует очень,
как будто он тагильский зек,
нет, ивдельский разнорабочий.

В зимний вечер, проглотив
стакан плохого алкоголя,
сидит и слушает мотив,
мотив тоски, мотив неволи.

Он в куртке наголо сидит,
в трико и тапках у подъезда,
на куст под снегом глядит,
а жизнь темна и неуместна.

Жизнь бесполезна и черна.
И в голове дурные мысли,
сперва о смерти — до хрена,
а после заново о жизни.

Мотив умолкнет, схлынет мрак,
как бы конкретно ни мутило,
но надо, чтобы на крайняк
у человека что-то было.

Есть у меня дружок один
и адресок его жиганский.
Ширяться дурью, пить вино
в поселок покачу цыганский.

В реальный табор пить вино.
Конечно, это театрально,
и театрально, и смешно,
но упоительно-печально.

Конечно же, давным-давно,
давным-давно не те цыганы.
Я представляю все равно
гитары, песни и туманы.

Кружится сумрачная даль.
Плывут багровые полоски.
И забывается печаль.
И вспоминается былое.

И от подобных перспектив
на случай абсолютной боли
не слишком тягостен мотив
тоски, неволи.

Зимы замучила прохладой.
В лужах замерзают образа.
Мне от сказки ничего не надо,
кроме золотого волшебства.

Надо, чтобы нас накрыла снова,
унесла зеленая волна
в море жизни, океан былого,
старых фильмов, музыки и сна.

Мы не познакомились с тобой в интернете,
Мы пили чай со льдом и ничего не знали.
Мне очень тяжело, и мне не просто,
Хочу поцеловать, а ты большого роста.
Как высоко находится твой ум
Сидели как всегда, чего то там писали,
Девятый был стакан и все же было мало.
А может хватит нам, займемся делом,
Интересуюсь я красивым телом.
И немного пошлого на ум .
Какая непонятная вода с чаем без льда!

Не во гневе, а так, между прочим,
наблюдавший средь белого дня,
когда в ватниках трое рабочих
подмолотами били меня.

И тогда не исполнивший, в сквере,
где искал я забвенья в вине,
так, чтоб эти милиционеры
стали не наяву, а во сне.

Это ладно, все это детали,
одного не прощу тебе, ты,
бля, молчал, когда девки бросали
и когда увядали цветы.

Не мешающий спиться, разбиться,
с голым торсом спуститься во мрак,
подвернувшийся под руку, птица,
не хранитель мой ангел, а так.

Наблюдаешь за мною с сомненьем,
ходишь рядом, урчишь у плеча,
клюв повесив, по лужам осенним
одинокие крылья влача(с)

Мне улыбку оскалом не заменит все это
Хоть грузи мне в карманы обид и разбитой мечты
У меня всегда за пазухой лето и запах весны
И смеятся над собственной болью я могу и так

И в бокалы плеснуть листопадом и осенним дождем,
И осень продолжает терять краски на серый менять.
Зима принесет холодных и очень белых полос и морковок на нос)
Мысли все опять не всерьез,весна принесет облегченье

лето новых новых ощущений и новой мечты рожденье
и так по кругу за годом год..только к лету вперед
может тут много бреду,но мне все нравится это....

в таких вот думах прибывая
зачем большая грудь у ней
а лиска горда отвечала
чтоб вешать ордена на ней!